Ну и вот еще:
Шел сегодня по улице и вдруг резануло: сколько раз здесь проходил мой дед? бабушка? отец в детстве? Именно по этой дорожке батя моего друга (которого я не встречал уже лет 30) вез своего сына и шестилетнего меня на сцепленных салазках. Я думаю об отступивших в прошлое людях, мне должно быть горько, обычно так и бывает... Но в этот вечер появилось ощущение цельности. Время и расстояние не так различаются. Печаль и горечь приходит от ощущения что ты с ними никогда уже не увидишься, но ведь как и они ты закончишь свое существование. Вспышки жизни появляются и угасают, твои с ними где-то совпали и вы оказались в одном времени, но они закончили раньше, а ты еще здесь. Когда вдруг видишь себя в перспективе от прожитого уже начала и до неизвестного пока что конца, на смену печали приходит светлая радость, эта общность судьбы роднит тебя с теми кто ушел, будто они от тебя на расстоянии вытянутой руки, и эта связь делает тебя более цельным.
Шел сегодня по улице и вдруг резануло: сколько раз здесь проходил мой дед? бабушка? отец в детстве? Именно по этой дорожке батя моего друга (которого я не встречал уже лет 30) вез своего сына и шестилетнего меня на сцепленных салазках. Я думаю об отступивших в прошлое людях, мне должно быть горько, обычно так и бывает... Но в этот вечер появилось ощущение цельности. Время и расстояние не так различаются. Печаль и горечь приходит от ощущения что ты с ними никогда уже не увидишься, но ведь как и они ты закончишь свое существование. Вспышки жизни появляются и угасают, твои с ними где-то совпали и вы оказались в одном времени, но они закончили раньше, а ты еще здесь. Когда вдруг видишь себя в перспективе от прожитого уже начала и до неизвестного пока что конца, на смену печали приходит светлая радость, эта общность судьбы роднит тебя с теми кто ушел, будто они от тебя на расстоянии вытянутой руки, и эта связь делает тебя более цельным.